Как в России строят биохимию урожая: реальные кейсы переработки зерна

Когда мы говорим о глубокой переработке зерна, речь идёт не о сухих определениях из справочника, а о вполне живом процессе превращения привычного колоса в продукты, которые на первый взгляд с зерном никак не связаны. Это не только хлеб или макароны — из пшеницы, кукурузы или ржи можно «вытащить» крахмал, сахара и белковые фракции, которые становятся сырьём для целых цепочек новых производств. В итоге из зерна рождаются сиропы для кондитерской индустрии, добавки для кормов, органические кислоты для химии и даже компоненты для биоразлагаемых материалов.

Для сельского хозяйства это значит одно: урожай перестаёт быть просто товаром на экспорт или сырьём для муки. Каждое зерно начинает работать в несколько раз эффективнее, потому что с него получают не один продукт, а целую палитру. Для химиков же это способ шагнуть в сторону «зелёной» экономики: использовать не нефть, а возобновляемое сырьё. Крахмалы и сахара, которые раньше воспринимались как что-то сугубо пищевое, становятся фундаментом для выпуска спиртов, полиолов и кислот, применяемых в десятках отраслей.

Если упростить, в глубокой переработке можно выделить три основные дорожки. Первая — это крахмал, который через серию стадий превращается в глюкозные сиропы, а дальше открывает путь в химию и пищевку. Вторая — ферментация: зерно расщепляют до сахаров, а затем с помощью микроорганизмов производят аминокислоты вроде лизина или треонина, необходимые в животноводстве. Третья дорожка — спиртовое производство, где на выходе получается биоэтанол, а вместе с ним побочные продукты: DDGS — богатая белком кормовая добавка, и углекислый газ, который тоже можно продавать. Всё вместе это делает зерно не просто агропродуктом, а сырьём для целой биохимической индустрии.

Если общая логика глубокой переработки понятна, то самое интересное — это реальные истории компаний, которые выстраивают цепочку «от поля до химпродукта». Здесь становится видно, как разные модели работают на практике: кто-то делает ставку на крахмал и сиропы, кто-то на аминокислоты, кто-то на биоэтанол, а кто-то пытается вернуть в Россию производство органических кислот.

В Ростовской области ключевым игроком выступает компания «АМИЛКО». Это предприятие известно как производитель крахмалов, сиропов и их модификаций. Оно активно использует кукурузу, из которой получает широкий спектр продуктов: от нативного крахмала до глюкозно-мальтозных сиропов и более сложных модифицированных крахмалов, которые нужны для пищевой и химической промышленности. Интересно, что экономика завода строится не только на основных продуктах. Побочные линии играют важную роль: кукурузный глютен идёт на корма, зародыш перерабатывается в масло, а клетчатка становится дополнительным ресурсом пищевой промышленности. Масштаб впечатляет: завод уже перерабатывает сотни тысяч тонн зерна в год, а планы по расширению мощностей показывают, что спрос на такие продукты стабильно растёт.

В Краснодарском крае работает Гулькевичский завод, известный под брендом «Рустарк». Это предприятие начинало как классический крахмалопаточный завод, но со временем сделало шаг вперёд. Здесь стали выпускать модифицированные крахмалы, а также освоили производство сухих сиропов с высоким содержанием глюкозы. Такой формат оказался востребованным, потому что сухие продукты проще транспортировать и хранить, а рынок реагирует на них более гибко. Получается, что завод превратился из привычного переработчика зерна в игрока, предлагающего продукты с более высокой добавленной стоимостью.

Белгородская область ассоциируется с «Заводом Премиксов №1». Это предприятие работает с пшеницей и пошло по другому пути: сделало ставку на ферментацию. После гидролиза зернового сырья сахара используются в процессе, где микроорганизмы вырабатывают аминокислоту “лизин” в форме сульфата. Этот продукт крайне важен для животноводства, потому что обеспечивает рост продуктивности свиней и птицы. Объёмы производства здесь достигают десятков тысяч тонн, а вместе с лизином формируются побочные продукты — глютен, крахмальные остатки, кормовые компоненты. Таким образом, завод интегрирован сразу в несколько сегментов: химию, кормовую индустрию и пищевку.

Если двигаться дальше по карте, можно увидеть пример из Владикавказа — компанию «Миранда». Она пошла по пути производства биоэтанола. Здесь зерно перерабатывается в спирт, который может использоваться и в технических, и в пищевых целях. Но ценность проекта не только в самом этаноле. При переработке остаётся DDGS — высокобелковая кормовая добавка, которая пользуется спросом у животноводов. Кроме того, в процессе образуется углекислый газ, который тоже находит покупателей. Это хороший пример того, как даже побочные продукты становятся отдельными товарными линиями, а не лежат мёртвым грузом.

Отдельный блок — органические кислоты. В России это направление переживает новую волну интереса. Лимонная кислота раньше производилась на заводе «Цитробел», но после его закрытия страна зависела от импорта. Сегодня снова строятся проекты по запуску мощностей в разных регионах. Параллельно обсуждается локализация производства молочной кислоты, которая может стать базой для биопластиков — полимолочной кислоты (PLA). Это важный сигнал для всей отрасли: зерно становится сырьём не только для привычных продуктов, но и для будущих материалов, которые могут заменить нефте- и газохимические аналоги.

Все эти примеры объединяет одно: предприятия научились выстраивать экономику не на одном продукте, а на нескольких потоках одновременно. Основной товар — будь то крахмал, лизин или этанол — работает в паре с побочными линиями, которые тоже приносят доход. Такой подход снижает риски и делает проекты устойчивее, особенно на фоне нестабильности рынков. Модель «от поля до химпродукта» уже доказала, что зерно можно превратить в источник десятков разных товаров, а значит, потенциал для расширения и импортозамещения в этой сфере остаётся очень высоким.

Предприятия глубокой переработки делают свою прибыль не только на основных продуктах вроде сиропов или аминокислот. Настоящая экономика рождается там, где побочные потоки превращаются в самостоятельные товарные позиции. Глютен, кукурузный зародыш, кормовой DDGS или углекислый газ — всё это уже не «отходы», а дополнительные статьи дохода, без которых модель не выглядела бы устойчивой.

Возьмём пример кукурузной переработки. После извлечения крахмала остаётся кукурузный глютен, богатый белком. Его сбывают на кормовые предприятия, и он ценится за высокую питательную ценность. Кукурузный зародыш, выделяемый при переработке, становится сырьём для производства масла. Этот продукт востребован в пищевой промышленности и имеет собственный рынок, то есть предприятие получает ещё одну линию выручки.

В спиртовой промышленности, где из зерна делают биоэтанол, особое значение приобрёл DDGS — высушенные зерновые барды с растворимыми веществами. Это концентрат белка и энергии, который идёт в рационы свиней, птицы и крупного рогатого скота. Для завода это не просто побочный продукт, а товар с реальной ценой, который стабильно покупают аграрии. Дополнительно при производстве выделяется CO₂, и его улавливают для технического и пищевого применения: от газированных напитков до использования в тепличных хозяйствах. Таким образом, из одного зернового потока предприятие получает сразу три источника выручки.

Какие технологические и рыночные тренды определяют будущее глубокой переработки? Один из ключевых вопросов связан с выбором подхода: ферментация или каталитические методы. Ферментация позволяет с помощью микроорганизмов получать аминокислоты и органические кислоты, а также биополимеры. Этот метод ценится за гибкость и возможность использовать возобновляемое сырьё. Каталитические же технологии опираются на химические превращения сахаров и крахмалов в спирты, полиолы и другие продукты. Они работают быстрее и иногда обеспечивают более стабильный выход, но требуют сложного оборудования и часто зависят от цены на энергию.

В плане экспорта у России открываются несколько направлений. Аминокислоты, такие как лизин или треонин, востребованы в кормовой индустрии по всему миру, и если удаётся наладить конкурентное производство, то рынок за пределами страны становится реальной целью. Крахмалы и особенно модифицированные формы также представляют интерес: они нужны в пищевой промышленности, текстиле, бумаге. Наконец, биопластики, получаемые на основе молочной кислоты или крахмала, рассматриваются как один из растущих сегментов, где спрос формируется трендом на экологичность и замену нефтехимии.

Однако вместе с возможностями приходят и вызовы. Любое крупное производство переработки зерна связано с большими объёмами сточных вод, повышенными энергозатратами и необходимостью утилизации побочных потоков. Поэтому энергоэффективность становится не просто модным словом, а условием выживания завода. Современные проекты стараются интегрировать собственную генерацию энергии, использовать биогаз и внедрять системы очистки. Экологическая составляющая уже напрямую влияет на экономику: чем меньше затрат на очистку и утилизацию, тем устойчивее предприятие в долгосрочной перспективе.

Глубокая переработка зерна уже стала практикой, а не только планами на бумаге. Каждый из рассмотренных кейсов доказывает, что успех строится не на одном продукте, а на комбинации основных и побочных потоков. Крахмалы и сиропы, аминокислоты, этанол, органические кислоты — всё это работает в связке с глютеном, зародышем, DDGS или CO₂, превращая производство в многопрофильный бизнес. Такой подход снижает риски и делает отрасль устойчивее даже при колебаниях рынков.

Будущее глубокой переработки в России связано с переходом от отдельных нишевых проектов к формированию полноценной биохимической индустрии. Новые заводы и модернизация существующих мощностей расширяют линейку продуктов, включая биопластики и специализированные органические кислоты. Параллельно усиливается тренд на энергоэффективность и экологическую устойчивость. Всё это создаёт базу для того, чтобы зерно рассматривалось не просто как продовольственное сырьё, а как стратегический ресурс для химии, фармацевтики и многих других отраслей.

Форум Грэйнтек-2025 становится площадкой, объединяющая специалистов, работающих в сфере глубокой переработки зерна и развития биоэкономики. Его ключевая задача — дать возможность обмениваться опытом и обсуждать перспективы отрасли. Тематика форума охватывает широкий спектр направлений: производство крахмала, клейковины, биопластиков, органических кислот и других продуктов глубокой переработки. Участники получают возможность не только познакомиться с новыми технологиями, но и обсудить практические вопросы организации переработки зерна, а также взаимодействия с государственными и частными структурами.

Конференция Грэйнтек также даёт шанс презентовать собственные проекты, найти партнёров и инвесторов. В результате площадка становится точкой притяжения для всех, кто заинтересован в развитии биоэкономики и внедрении экологичных решений в производство. Подробности и регистрация доступны на официальном сайте rusbio.